|
Юрий
Нестеренко
Если атомный
крейсер не вернулся из рейса,
Если нет водолазов и никто не спасен,
Если башня пылает (и упасть не желает),
Если адской машиной переход разнесен,
Если некто из Сочи возвращаться не хочет,
Говоря, что по лодкам он не специалист,
Если врут адмиралы, если прут капиталы -
Значит, с телеканала виноват журналист.
Без такой-то напасти вот бы ожили власти!
Воцарилось бы счастье, благолепье и мир:
Трижды девять - четыре, враг замочен в
сортире,
И в парадном мундире выступает кумир...
Если деньги солдата исчезают куда-то,
Если скорбная дата портит титульный лист,
Говорить - "мол, нечестно!", господа,
неуместно,
Потому что известно - виноват журналист.
Враг такого масштаба пострашнее Хаттаба!
Все усилья Генштаба для него хоть бы хны,
Он, пиранья экрана, выпил воду из крана,
Выкрал ключ из кармана казначея страны.
Если рыба протухнет, если рожа опухнет,
Иль в заду у начальства обнаружится глист,
При запое, запоре, на земле и на море,
Президенту на горе - виноват журналист!
Песнь об НТВ.
Над седой
равниной моря ветер тучи собирает:
КГБ-шная погода, растудыть её в качель!
И враждебнейшие вихри над моею головою,
словно чёрный ворон, вьются, веют, воют и т. д.
Но не всё так безнадёжно: между тучами и
морем существует промежуток, типа щель или
зазор,
и вот этом промежутке, как фанера над
Парижем,
как ночной бомбардировщик, как патрульный
вертолёт,
как печальный дух изгнанья, как зловещий
знак вопроса,
как звенящий вопль протеста, гордо реет НТВ!
А внизу
коварный Путин... И вверху - коварный Путин!
Он повсюду, словно Альфа, как Омега, он везде!
Он не лыжник и не лётчик, он - вампир и монстр-убийца,
он кровавый инквизитор и классический
маньяк.
У него в руках рогатка сорок пятого калибра
с инфракрасным наведеньем или
ультразвуковым и оптическим прицелом...
Затаился, предвкушая,
как он выстрелит дуплетом по фанере НТВ!
А Гусинский
хитро прячет тело жирное на нарах,
он примерным поведеньем хочет срок себе
скостить, потому что он, Гусинский, вообще
святой страдалец,
и его святей, наверно, будет только
Березовский,
если только не отловят, если только не умоют
и в зеркальном отраженьи свою собственную
морду
не покажут: фас и профиль... (здесь шесть
строчек непечатно,и поэтому цензура - не
иначе то же Путин - эти вещие глаголы
покромсали топором).
Ворон вьётся,
вихри воют, буря мглою небо кроет!
Сверху тучи, снизу море, только правды нет
нигде!
НТВ летает между и, летая, протестует,
чем ещё ему заняться? не работать же в такую
безобразную погоду, ведь кругом - одно гебьё!
Но не всё так безнадёжно: пусть себе
рождённый ползать Торквемада, то есть Путин
бдит с рогаткою в руках!
Он не знает, гнусный цензор, как приятно
реять между в промежутке и зазоре и алкать
свободы слова!
Правду пулей не задушишь и верёвкой не
убьёшь!
|
|
Юлия Питерская
К чему быть
искренним, когда
Теряет смысл все то, что есть,
И тают в дымке города
С названьем Совесть, Правда, Честь?
Безумству честных, господа,
Хвалу пропеть хочу сейчас,
Пока их можно иногда
(Хоть редко) видеть среди нас.
Что откровенность - роскошь, блажь?
Возможно ль дать определенье?
Желанный призрачный мираж?
Болезненное наважденье?
Удел лишь избранных?
Увы, Узнавший прелесть лжи и фальши,
Не важно - позже или раньше -
Лишиться должен головы.
Лицо горит - как от пощечин,
Обидно - словно от плевка,
Когда честны с тобой не очень,
Открыты, искренни - слегка.
Гораздо хуже - уж поверьте -
Когда за правду в след плюют
За откровенность морду бьют -
Не думать можно ли о смерти?
* * *
Что стоят
услуги, уже оказанные?
Недоброго слова, увы, не более.
Как много об этом прежде сказано,
Но зубы снова сжимаю от боли я.
Удобен поклон в направлении власти,
Кому конкретно не уточняется,
В душе же кипят и бушуют страсти…
Кипеть на кухне не возбраняется!
Удобно быть пешкой в руках ведущего,
Еще удобнее ей прикинуться,
Свой груз взвалить на уже несущего,
Чтобы потел, но не в силах двинуться!
А пешка? Молчит, но упорно движется,
Что делать: политика дело грязное.
Но рядом с властью полегче дышится…
Карьера и совесть - понятия разные!
* * *
|
